Череповецкий полярник рассказал, где на Земле полный коммунизм

А простой череповецкий парень, бывший повар и работник тату-салона Максим Сикорский взял и просто осуществил свою мечту. Вот уже несколько месяцев он живет в Антарктиде. Журнал «Глянец» через 16 тысяч километров и 6 часовых поясов поговорил с череповецким полярником.

 — Максим, первым делом расскажите, как вы попали в Антарктиду?
 — Совершенно случайно. Как-то по телевизору показали небольшой сюжет в новостях про Антарктическую экспедицию, и я сразу заинтересовался. Мне просто хотелось вырваться из рутины, совершить что-нибудь значимое, посмотреть мир, и когда я увидел этот репортаж о российских полярниках, сразу подумал, что это для меня. Отправил анкету в НИИ Арктики и Антарктики в Санкт-Петербурге и особо не надеялся, что попаду вот так, с первого раза. Но, видимо, мне повезло, так как уже через неделю получил ответ.

Потом были 6 месяцев сбора документов и справок, и вот я здесь, на станции «Беллинсгаузен». Работаю зав. производством. Мне 28 лет, в Череповце последние 2 года я работал татуировщиком в студии Fractal, а до этого около 7 лет — поваром. Часто переходил с места на место, то в одном ресторане, то в другом, но последним местом работы стал ресторан на базе отдыха «Сосновка». Интересно, что я ни разу не был за границей, если не считать Украину в 2012-м, только последний год стал насыщенным на поездки: я побывал в Германии, ЮАР, ну и вот, в Антарктиде.

 — Как восприняла ваше решение семья?
 — Жена поначалу была против, пришлось долго ее уговаривать, в конце концов она согласилась, что стоит попробовать подать заявку. Мне кажется, она не ожидала, что выберут именно меня, все-таки конкурс был приличный, и в основном брали уже бывалых полярников. Вообще, когда я впервые выразил свое намерение побывать в Антарктиде, никто не воспринял его всерьез. Поэтому, когда я занимался сбором необходимых документов, мама, например, считала, что я зря трачу время. И она очень удивилась, когда узнала, что я прошел отбор и через две недели уеду на целый год. А если быть до конца точным, то она была в шоке и даже заплакала. Самым сложным было объяснить длительный отъезд дочери. Ей 5 лет, и во время подготовки я старался больше времени проводить с ней и морально готовил ее к разлуке, но все равно расставаться было очень и очень тяжело.

 — Какие инструкции о том, как готовиться к полярной экспедиции, вам давали? Или не давали, а посоветовали лишь взять теплые вещи?
 — В основном оговаривались только нюансы профессии, а остальные инструкции мы получали уже на корабле во время следования, от бывалых полярников.

 — Как добирались до Антарктиды?
 — Дорога заняла почти месяц. Сначала самолетом в Кейптаун, где нас ждало научно-исследовательское судно «Академик Федоров», далее на нем нас доставили на нашу станцию, а по пути зашли еще на одну.

 — Как вас встретили полярники и какие первые впечатления от Антарктиды?
 — Полярники — это довольно интересные люди, добродушные честные романтики. Здесь нет никакой дискриминации: опытные зимовщики, те, у кого за плечами по пять или больше зимовок, никогда не откажут в помощи новичку. Вообще, несмотря на то, что у каждого на станции свои обязанности, все друг другу помогают и поддерживают. Забавно было видеть, как взрослые мужики при виде пингвина радуются как дети и начинают говорить с ним как с ребенком. Это умиляет и помогает в настрое, потому что работать в таких условиях очень легко и приятно.

А первые впечатления от Антарктиды — это прежде всего восторг: огромные айсберги, красивейшие скалы, чистый воздух, многообразие животного мира. Здесь совершенно нереальные облака, завораживающие пейзажи во время заката, а по ночам небо в звездах. И конечно, полярное сияние.

 — Существует ли какой-нибудь обряд посвящения в полярники и проходили ли вы его?
 — Есть такая традиция: 22 июня, в день середины зимы (а в Антарктиде его отмечают абсолютно на всех станциях), все шлют друг другу фотооткрытки с пожеланиями спокойной зимовки. Так вот, в этот день на российских станциях проходит посвящение в полярники: нужно было выпить стаканчик самодельной обжигающей перцовки и закусить снегом. А после этого банкет.

 — Вы сказали, что работаете зав. производством. Что входит в ваши обязанности?
 — Я занимаюсь всем, что касается питания: готовлю, веду учет продуктов, составляю меню, веду логистику…

 — Чем кормите?
 — Здесь трехразовое питание, едим то, что взяли с собой (запас продуктов на год для 14 человек): рыбу, мясо, макароны, крупы, консервы, молочные продукты ультрапастеризованные. Жаль, не хватает свежих овощей, витамины получаем от доктора в таблетках.

 — Какой распорядок дня у вас?
 — В 8.00 завтрак, в 13.00 обед, в 19.00 ужин, а между ними свободное время.

 — И чем занимаетесь в свободное время? Какие-то развлечения есть?
 — Из развлечений — бильярд, пинг-понг, имеется небольшой спортзал с беговой дорожкой, налажена локальная сеть, в ней есть, наверное, все фильмы и сериалы мира. Здесь довольно приличная библиотека. Лично я свободное время провожу в спортзале и за интенсивным изучением английского языка, ведь вокруг нашей станции много иностранных, принадлежащих Чили, Уругваю, Корее, США, и можно практиковаться в языке.

 — Алкоголь на станции разрешен?
 — Да. У нас даже есть бар с крепкими напитками. В принципе, на станции ни у кого нет проблем с алкоголем, поэтому и был организован бар, он обновляется раз в неделю. И, кроме этого, по субботам у нас баня, каждый получает по 2 баночки пива.

 — И какая в Антарктиде баня?
 — Точно такая же, как и дома в России. Парилка отделана деревом. Есть запас березовых веников, а воду берем из пресного подледного озера.

 — Как переносите холод? Какая самая низкая температура была?
 — Дело в том, что наша станция находится на самом краешке Антарктиды, примерно на той же широте, что и Череповец. И зима здесь даже мягче, чем у нас. Средняя температура зимой — минус 10—13 градусов, а летом доходит до плюс 5. Поэтому холод переносим прекрасно, больше страдаем от ураганных ветров до 50 м/с, в это время передвижения запрещены, а здания заметает под самую крышу. Зимой такое происходит по 3—4 раза в месяц. Благо, что сейчас пришла весна. Бывали забавные случаи. Прямо между нашими домиками повадились спать котики и тюлени. Иногда их заметает снегом, и их не видно. И когда приближаешься к такому сугробу, они неожиданно выскакивают прямо перед тобой. Довольно страшно было поначалу. (Смеется.)

 — Есть ли у вас ощущение, что находитесь на краю мира?
 — О да! Такое ощущение не покидает ни на минуту. Хотя я, конечно, в курсе, что Земля круглая и никакого края не существует. (Смеется.) Но так как Антарктида — совершенно необычный материк, со своими неповторимыми особенностями, необыкновенной природой, то складывается ощущение, что находишься не то что на краю, а вообще на другой планете.

 — Сколько платят южным полярникам?
 — У тех, кто едет в первый раз и не имеет «полярного» стажа, зарплата 65 000 рублей, вне зависимости от должности, и она индексируется на 15% за каждые 6 месяцев, проведенных за 70-й широтой. Вообще, здесь на станции полный коммунизм: деньгами мы не пользуемся, каждый делает то, что умеет, все равны, ну и конечно, все бесплатно.

 — Когда домой?
 — Ждем корабль 25—29 марта, дома будем 5—7 мая.

 — Да… Долго еще. Выходит, на станции вы проведете целый год. А если представится возможность, поедете снова?
 — Вместе с дорогой (туда и обратно) мое путешествие составит 14 месяцев, боюсь, как бы не затянуло, потому что люди поопытней говорят, что по возвращении домой не проходит и месяца, как начинает тянуть обратно в Антарктиду.

 — Когда вернетесь, снова станете татуировщиком? Или поменяете профессию?
 — Сложный вопрос. Буду смотреть по обстоятельствам.

 — Тату об Антарктиде себе сделаете?
 — Не думал об этом. (Смеется.) Вот теперь буду думать, спасибо за идею.

 — А что на память о зимовке привезете?
 — Я уже нашел китовый позвонок. И еще, наверное, привезу немного камней, их тут немало разных и красивых.

Текст: Эдуард Абрамов
Фото: из архива героя