Михаил Макаров, директор Дарвинского заповедника: «Всю жизнь я боролся за справедливость…» — интервью

Это уникальное место не только для Вологодчины, но и для всей России. Заповедник обладает поистине бесценным природно-ресурсным потенциалом. Сегодня заповедник стал важнейшим очагом сохранения биоразнообразия в центре европейской части России. Накануне новогодних праздников «Глянцу» представилась возможность узнать побольше об этом заповедном месте и познакомиться с его директором Михаилом Макаровым.

 — Михаил Спиридонович, расскажите о себе и о своем деле. Как давно вы назначены директором заповедника?
 — В ноябре было ровно пять лет. До этого я работал в Республике Саха, собственно, в тех краях, где и родился, — и был начальником отдела охраны природы в Булунском районе на берегу моря Лаптевых. В Тикси я появился после окончания Якутского государственного университета. Там я окончил педагогический факультет по специальности «учитель физкультуры». Педагогом отработал полгода и понял, что это не мое. Решил себя попробовать на службе в органах внутренних дел, и мне понравилось. Большую часть своей жизни я прослужил в милиции. Отработал там до пенсии по выслуге лет, закончив службу в должности начальника криминальной милиции.

 — Можно было продолжить карьеру в милиции, но вы решили изменить свою судьбу и ушли совсем в другую сферу деятельности? Почему?

 — Во-первых, в милиции началась реформа, а во-вторых, хотелось что-то поменять в жизни. И к тому же я встретил своего давнего знакомого, и эта встреча для меня оказалась судьбоносной. В то время, в 2006 году, в Якутии министром охраны природы назначили Владимира Григорьева. Этот человек еще в 80-е годы был директором совхоза в селе Казачьем, в том самом селе, в котором я родился. А когда его назначили министром, мы с ним встретились случайно в Тикси, когда я исполнял обязанности начальника милиции. Он меня увидел, обрадовался, долго разговаривали… И тогда он мне предложил занять должность начальника отдела охраны природы в районе.

 — Сфера охраны природы была совершенно новой для вас?
 — Отдел охраны природы района занимался всем, начиная от бытовых отходов и заканчивая охраной, в том числе в охранной зоне заповедника Усть-Ленский, который находится на территории района. Кроме самого заповедника в охранную зону входили и Новосибирские острова, где черные копатели искали и сейчас ищут бивни мамонтов. Без лицензии все поиски и раскопки были запрещены. Многие пытались обойти закон: указывали одно количество, а привозили другое. Иногда люди пропадали на островах. Этот архипелаг находится в 60 км от материка. В общем, это была целая проблема, и ее я, еще будучи начальником криминальной милиции, очень хорошо знал. Собственно, потому меня и пригласили на новую должность. Там надо было наводить порядок, чем впоследствии мы и занимались. В должности начальника отдела охраны природы района я отработал до 2011 года.

 — А как вы оказались на Вологодчине?
 — Опять свою роль сыграла встреча с одним человеком. Мне сказали: есть возможность поучаствовать в конкурсе на должность руководителя заповедника. Есть, мол, такой проблемный заповедник на Вологодчине, где идет полная чехарда, один директор сменяется другим, а проблемы не решаются. Необходим директор, который сможет навести там порядок… Я написал заявление на участие в конкурсе. Его проводило Министерство природных ресурсов. Все претенденты согласовывались с представителем президента по Северо-Западу России. Обе эти процедуры были мной пройдены, и мне сказали, чтобы я приезжал в Москву.

 — Какие у вас были личные мотивы переезжать на другой конец страны?
 — Я человек полувоенный и уже давно живу в таком полувоенном режиме. Куда скажут, туда и поеду. Для меня очень важны обязательства, которые я на себя беру. И получается, что если мне что-то доверяют и очень рассчитывают на меня, то я всегда это доверие стараюсь оправдать.

 — Как отнеслась семья к такому дальнему переезду?
 — У нас было несколько семейных советов — стоит это делать или не стоит, казалось все-таки далековато. В силу нашего менталитета, это у нас не сильно обсуждается… Сначала я приехал в Дарвинский заповедник один, посмотрел, начал обживаться. Честно признаться, ожидал увидеть лучшую картину. Заповедник находился (и находится!) в глухой деревне, добираться туда приходится по плохим дорогам, коллектив принимал настороженно. Несладко пришлось. В области тоже долго присматривались. Но я решил принять этот вызов судьбы.

 — Какие шаги вы сделали первыми, когда возглавили заповедник?
 — Это было решение кадровых проблем — на большинство руководящих должностей были назначены другие люди. Я сразу же поменял замдиректора по охране территории заповедника и людей, которые занимались финансами. Сегодня в нашем коллективе работает 67 человек, не скажешь, что это очень много, но и не мало.

 — Как вы оцениваете состояние дел на сегодняшний момент в заповеднике?
 — Я думаю, если оценивать по пятибалльной системе, то где-то на твердую четверку мы справляемся. За эти годы мы решили ряд вопросов по материально-технической базе.
Например, охрана Дарвинского заповедника полностью укомплектована техникой, закуплены лодочные моторы, снегоходы, суда на воздушной подушке. Много вопросов закрыли по ремонту и восстановлению домов в поселке Борок, где живут работники заповедника, купили пилораму, отсыпали дорогу. У нас активно ведется научная и исследовательская деятельность. Ведущей темой является орнитология — изучение и наблюдение за хищными птицами. Наши специалисты-орнитологи, кандидаты биологических наук Мирослав Бабушкин и Андрей Кузнецов — желанные гости во всех научных сообществах, изучающих эти же темы. Сейчас они реализовывают проект — он впервые проводится в России, — который позволяет отследить, куда и на какие расстояния улетают зимовать птицы из Дарвинского заповедника. Все эти исследования очень интересны. Мне самому настолько это стало любопытно, что я постоянно спрашиваю и стараюсь быть в курсе всех дел наших ученых.

 — Что планируется сделать в заповеднике в следующем году?
 — Поскольку заповедникам можно вести не только научную деятельность, но и коммерческую, то в 2017 году мы планируем активно заниматься организацией экскурсий. Набираем молодых специалистов, чтобы расширить круг научной деятельности. У нас есть совместные проекты с другими заповедниками: мы обмениваемся информацией, обсуждаем общие проблемы и ищем выход из сложных ситуаций. В рамках сотрудничества мы посещаем другие заповедники и видим, как они работают. Стараемся перенести их опыт к себе. Так, подсмотрели идею с экотропой и сейчас тоже стараемся воплотить ее в жизнь. У нас начал работать вольер для содержания и реабилитации раненых хищных птиц. Он будет служить для того, чтобы лечить птиц, которым необходима наша помощь. После этого, по возможности, мы будем отпускать их на волю.

 — В чем видите свою миссию?
 — Где бы я ни работал, я всю жизнь боролся за справедливость. Сначала в милиции, потом в охране природы. Моя миссия — сохранить природу для будущего. Через свою работу я помогаю детям, своим потомкам, которые будут жить в будущем. Природа досталась нам от наших предков, это богатство выдано нам в кредит, и наше дело — передать его будущим поколениям. И как бы ни высокопарно это звучало, моя задача — сохранить красоту природы, а значит, и красоту всей планеты.

Елена Боронина