«В России две беды: -тся и -ться». Лингвист Максим Кронгауз — о «телочках», «овуляшках», троллинге и языковых войнах в Рунете

 — Если раньше муж с женой просто ссорились на кухне за закрытыми дверями — и через день-два забывали об этой ссоре, и она стиралась из истории человечества, то сегодня всё кардинально изменилось. Конфликты происходят на открытых площадках в социальных сетях. Любой человек может принять в нем участие или занять позицию стороннего наблюдателя, а при желании еще и изучить архитектуру конфликтов, — начал свою лекцию Максим Кронгауз.

Одна из особенностей конфликтов в Сети, по Кронгаузу, заключается в том, что они очень быстро перемещаются с одной площадки на другую, нарастая, как снежный ком. Зародившись в «Твиттере», спор может перетечь в более содержательные социальные сети, например, в «Фейсбук*», а оттуда попасть в средства массовой информации. Но и на этом конфликт не считается исчерпанным. Как правило, на многих интернет-сайтах, доступна функция комментирования, благодаря которой конфликт продолжает обрастать новыми подробностями.

Максим Кронгауз выделяет четыре основных типа конфликта, которые наиболее часто встречаются в российском интернете. 

Конфликт первый — грамматический. «Я, конечно, не граммар-наци…»

Граммар-наци — воинствующий сторонник грамматики, который борется с неграмотностью в интернете. Он врывается в чужие диалоги и указывает, как правильно писать то или иное слово. Требует от других абсолютной грамотности. Ловит человека на месте преступления… Постепенно отношение к граммар-наци в Рунете стало негативным. В какой-то момент многие даже посчитали хорошим тоном начинать свой комментарий со слов: «Я, конечно, не граммар-наци!» Дальше, как правило, следует что-то вроде: «Но расстреливал бы тех, кто делает в слове такую ошибку!»

В блогах, в комментариях под новостью на сайте или в социальных сетях обсуждается какая-то важная проблема (все что угодно — от войны до какого-то спортивного события). И вдруг приходит человек, который вместо того, чтобы сделать жизненно важное высказывание в пользу той или иной точки зрения, акцентирует внимание на том, что какой-то пользователь неправильно написал слово. Поэтому сегодня граммар-наци часто сравнивают с троллем, потому что его деятельность, как и троллинг, направлена на разрушение коммуникации.

Какая здесь стратегия? Почему возникает этот конфликт? Совершенно очевидно, что тот, кто возмущается чужой неграмотностью, поступает так не для того, чтобы сделать мир лучше или научить кого-то писать грамотно. Эта цель сама по себе абсурдна и в данном случае совершенно не реализуема. Это делается для того, чтобы создать некую иерархию, расставить всех по местам. «Я грамотный, а ты неграмотный. Следовательно, я лучше тебя. Да, возможно, ты прав. Но если ты пишешь неграмотно, то это не имеет никакого значения! Твое мнение не учитывается!» Конечно, нельзя сказать, что это аргумент по существу, но в интернете он работает. И уровень доверия к комментарию человека, который пишет с ошибками, падает.

Один из самых известных конфликтов, развязанных граммар-наци, связан с публикацией небольшого текста о Pussy Riot певицей Еленой Ваенгой. В этом тексте было огромное количество ошибок. Например, «мечеть» было написано как «мИчеть». Было много скобочек, смайликов, восклицательных знаков — всего, что есть в интернет-письме. Стоит ли говорить, что содержание этого текста никого не волновало — все критиковали Ваенгу за неграмотность.

Певица смутилась, даже попыталась отшутиться. Но тут в борьбу вступила Ксения Собчак. В этот момент стало понятно, что Ваенга очень раздражена. Раздражена до такой степени, что очень скоро диалог стал скандальным. Возникла интересная побочная тема: можно ли быть хорошей певицей и, скажем, писать «мИчеть». Спор разрешился в пользу того, что, наверное, да, можно. Ну не обязательно быть грамотным человеком, чтобы хорошо петь.

Еще один известный конфликт связан с ошибкой в написании «-тся» и «-ться», которую сделал теперь уже бывший министр культуры московского правительства. На него набросились интеллигентные дамы, которые потребовали его немедленной отставки. Министр попытался отшутиться, но ему это не удалось. Тогда он просто исчез из диалога. Но, как мы знаем, наказание его настигло. Правда, через несколько лет. Оно, конечно, не было напрямую связано с этим «-тся», но, наверное, это стало одним из первых звоночков.

Конфликт второй — слова ненависти. «Ненавижу «овуляшек»

Периодически в соцсетях мы сталкиваемся с текстами, в которых человек пишет, что он ненавидит какое-то слово. Например: «Ненавижу слово «кушать». «Ненавижу слово «мяско» и т.д. Естественно, тут же подключаются комментаторы, которые ненавидят другие слова. Возникает некое единение на почве общей ненависти к разным словам. Что стоит за этой ненавистью? Ненависть к сообществам или субкультурам, которые используют эти словечки.

Самым уязвимым в российском интернете стало сообщество мамочек и беременных женщин. Об этом даже было написано несколько статей, ученые вбросили термин «мамский язык». Это слова вроде «беременюшечки», «овуляшечки», «покакушечки». Они действительно режут ухо, но ведь всем понятно, что речь идет о языке узкого сообщества, на котором эти женщины разговаривают друг с другом.

Тут стоит сказать, что для русской культуры вообще характерно использование уменьшительно-ласкательных суффиксов. Причем эта черта не только женская. Грубые мужики тоже с удовольствием пьют «коньячок» и «водочку», а не «коньяк», «водку» или «коньячище». Это явление в большей степени свойственно низкой культуре, которая всегда теплее, более контактна, чем высокая культура образованных людей. Именно поэтому отдельные представители высокой культуры впадают в ярость, видя в интернете слова вроде «беременяшечка», и обрушиваются на них с критикой.

Конфликт третий — политический. На Украину или в Украину

Политические битвы связаны со спорами о том, как правильно называть города и страны. Конфликт состоит в выборе того или иного слова, той или иной конструкции, которая фактически показывает гражданскую или политическую позицию человека. В русском языке такие битвы происходили по поводу слов «Белоруссия» и «Беларусь», «Молдавия» и «Молдова». Анекдотичная вещь произошла все же не в русском языке, а в украинском. Может быть, вы слышали о том, что в Верховную раду поступило предложение принять закон о переименовании России. Рассматривался, в частности, вариант «Московия».

Одна из самых последних бурных дискуссий была связана даже не с обозначением страны, а с тем, какой предлог нужно поставить перед ее названием. То, какой предлог выбирает человек, становится идеологическим показателем, маркером, показывающим, какую точку зрения он занимает по поводу событий на юго-востоке Украины. Так, до начала украинского конфликта наши политики использовали предлог в, хотя для русского языка привычнее, конечно, предлог на. В разгар конфликта политики, придерживающиеся государственной позиции, перестали использовать предлог в. Теперь они употребляют только предлог на. В то же время либеральная оппозиция стала использовать предлог в. То есть произошла рокировка.

Конфликт четвертый — политкорректность. «Лицо кавказской национальности» и «телочки»

Политкорректность серьезно изменила многие языки. Прежде всего немецкий, английский, скандинавские языки. При этом это явление почти не коснулось русского языка. Я пытался найти следы политкорректности в нашем языке и нашел только одну, довольно корявую конструкцию. Это, конечно, политкорректность чиновничьего толка: выражение «лицо такой-то национальности». Эта конструкция появлялась в тех ситуациях, когда возникали проблемы с той или иной национальностью.

Так, например, во время войны с Грузией в России произносили «лицо грузинской национальности». Впервые конструкция выглядела как «лицо еврейской национальности». Понятно, как она появилась: в советское время евреи уезжали в Израиль, и слово «еврей» в силу государственного антисемитизма стало неприличным. Хотя еврей — это вроде бы нормальное обозначение национальности, но произносить его все равно перестали.

Мы все сталкивались с уже комической конструкцией «лицо кавказской национальности», которая заменила нам слово «кавказец». Заметьте, что слово «кавказец» вполне корректно в том смысле, что это «человек, живущий на Кавказе» или «человек, принадлежащий к национальности, живущей на Кавказе». Никакой «кавказской национальности» ведь не существует — на Кавказе живут самые разные национальности.

Самые жесткие языковые конфликты сегодня происходят с подачи феминисток. Не так давно в обществе велась дискуссия о том, можно ли называть женщину «телочкой»? Этот спор спровоцировала некорректная подача в «Твиттере» статьи одной интернет-газеты. Издание запостило ссылку на эту статью с комментарием: «Как правильно разговаривать с телочкой». Реакция феминисток последовала незамедлительно. Одна из них написала статью о том, почему называть женщину «телочкой» некорректно. В итоге изданию пришлось принести извинения.

Еще один недавний пример связан с интервью с дочерью Иосифа Бродского. В нем, в частности, было написано, что дочь Иосифа Бродского «похожа на Киру Найтли» и что «она даже не нуждается ни в каком ретушировании». Никто даже не обратил внимания на эту фразу. До тех пор, пока один мужчина не написал, что вообще-то Кире Найтли ретушируют обычно грудь, потому что она у нее небольшого размера. Разразился скандал, и редакция приняла решение убрать эту фразу.

Изучая языковые конфликты, я пришел к выводу, что они дают нам чрезвычайно интересную информацию об отношении людей к языку, о видении мира через язык, как они относятся к различным социальным группам, стоящим за теми или иными словами, к политическим событиям в России и в мире. Я уже даже не говорю, что изучение таких конфликтов дает нам очень много информации и о самом языке.

*Организация запрещена на территории РФ