Итервью с Алексем Якуниным, телеведущим и журналистом: «Я был в семье десятым ребенком»

Из кресла ведущего он пересел в директорское — уже год как возглавляет информагентство «Череповец», которое рассказывает о работе мэрии города. Алексей Якунин поведал нашему корреспонденту о том, как жилось в многодетной семье и почему не заводит собственную, а еще о руководстве сельским клубом, службе в военном оркестре и страсти к путешествиям. И вспомнил упавшую в прямом эфире декорацию, прославившую его на весь мир.

Большая семья

 — Ваши имя и фамилия знакомы череповчанам уже больше двадцати лет, а необычное отчество многие узнали лишь в связи с вашим директорством. Кем был ваш отец, Алексей Брониславович?

 — У меня часто спрашивают, нет ли у меня польских или литовских корней. Отвечаю: нет. Моего отца назвала Брониславом бабушка, простая русская женщина из рабочей семьи. Почему? Так ей захотелось. К слову, у моей мамы тоже необычное отчество — ее звали Эльвира Аристовна. И тоже ни о каких зарубежных корнях я не слышал.

Мама с Катей и Лёшей

 — Знаю, что ваш отец наделил необычным отчеством 11 детей. Это правда?

 — Чистая. Я родился в череповецкой многодетной семье, мои родители воспитывали 11 детей, я был предпоследний. Когда я родился, маме дали золотую звезду, она стала матерью-героиней. Но и до этого у нее было пять материнских орденов. Мама посвятила жизнь стройке, работала в тресте «Череповецметаллургхимстрой» руководителем отдела труда и зарплаты, а отец преподавал в учкомбинате металлургического завода. Когда я был маленьким, мы жили в доме на площади Металлургов в четырехкомнатной квартире, а потом переехали на проспект Луначарского, где нам дали аж три квартиры. Мы поставили дверь на площадке, а двери квартир убрали, и получилось единое большое пространство, где всем хватало места. Настолько, что одну из больших комнат отдали под домашнюю библиотеку, одну кухню под папину мастерскую, а еще одну комнату под фотолабораторию. В ней брат учил меня фотографировать, и я до сих пор этим увлекаюсь. К творчеству, надо сказать, пристрастился довольно рано. Помню, как ребенком сделал настольный театр, в котором давал представления для братьев и сестер. А еще помню, как с помощью магнитофона «Олимп» выпускал в эфир радионовости. Вывел провода колонок в радиорозетку, подключил микрофон и читал новости из газеты «Коммунист» по домовой сети. Отец однажды услышал мой голос из радиоприемника, и я получил большой нагоняй за такое творчество.

Слева направо: брат Слава, Алексей, сестра Катя, братья Миша, Рома; на переднем плане - Вова

 — Одиннадцать детей, двое родителей… В ванную, наверное, очередь была? А за одним обеденным столом помещались?

 — Переезд на Луначарского как раз снял проблему с ванными, ведь их там было три. Вообще, жили мы дружно, старшие во всем помогали младшим, и в семье царил мир. Да, бывало шумновато, но зато весело. Обедать и ужинать старались вместе, щи-борщи готовились в огромных кастрюлях, и было безумно вкусно. Грибной суп тоже любили. В лес — а у нас была дача во Владимировке — ходили всей семьей; уж принесем, так принесем. Тут же садимся и перебираем ягоды и грибы. Помню, как ходил за хлебом и покупал три батона и буханку черного, и меня в магазине частенько спрашивали: «Вы что, свиней держите?» А однажды я пошел за мороженым, выстоял очередь и купил 20 порций на всю семью, и тут мороженое кончилась. Мне-то хватило, а тем, кто за мной, нет. Очередь чуть не задушила меня тогда (смеется).

Брат Дмитрий с отцом

 — Каково это — жить на площади Металлургов? Праздники в вашей семье любили или проклинали?

 — Любили, конечно. Помню, как смотрели парады с балкона: с четвертого этажа открывался отличный вид, лучшие места. Еще помню, как засыпал под мигание огоньков огромного панно — серп и молот, которое светилось по ночам на площади Металлургов.

Командировка в Вытегру

 — Мама и папа объясняли, почему они решились стать многодетными родителями?

 — Их часто донимали этим вопросом, ведь нас растили в годы тотального дефицита продуктов питания, одежды и прочего. Им было трудно как-то сформулировать — зачем это все? Думаю, все дело в призвании. Наверное, маме на роду было написано стать матерью-героиней. Когда она вышла на пенсию и дети разъехались, было очень заметно, как безумно не хватало ей детских голосов и большого семейства. Мамы уже нет, но мы стараемся иногда собираться всей семьей, которая здорово выросла. В одной комнате уже не помещаемся, только племянников и племянниц у меня более пятнадцати.

Текст

Музыкант, завклубом, военный

 — На телевидение вас привела увлеченность фотографией?

 — Нет, до этого в мою жизнь пришла музыка. Школьником я нашел дома старый баян и стал подбирать на нем мелодии. Еще ходил в хор мальчиков, ходил в студии по классу баяна и классу гитары, посещал занятия по кларнету. Окончив школу, решил поступать в музыкальное училище. Мой классный руководитель сказал мне, что из-за троек я не достоин заниматься творческой профессией и должен пойти в рабочие. Я не послушался и пошел в музыканты — поступал в череповецкое училище, а оканчивал кирилловское, куда перевелся. Поселили меня в монастыре, жил в келье. Получив корочки, полгода работал заведующим сельским клубом в деревне Харламовское, а потом пошел в армию. Мои старшие братья возвращались со службы с разными болячками, и мама ходатайствовала перед командующим военного округа, чтобы меня оставили в Череповце. Так и вышло — два с половиной года служил в оркестре нашего военного института. Но и стрельбища были, и марш-броски, да и жил не у мамы, а в казарме.

С Арменом Джигарханяном

 — О сельском клубе поподробнее, пожалуйста. Как-никак, первая руководящая должность…

 — Да, для 19-летнего пацана это действительно крупная должность. Впервые я приехал в Харламовское в декабре и ужаснулся, увидев сельский клуб. Окна выбиты, на полу снег. Деревенские мне сказали: не расстраивайся, сейчас плотник придет, окна вставит, печку затопим, и будешь работать. И действительно, через пару дней клуб было не узнать. Потянулась молодежь, я выпросил в районном управлении культуры катушечный магнитофон и стал проводить дискотеки. Потом захотел кино крутить. Отучился на курсах киномехаников, получил аппаратуру и открыл в клубе сельский кинотеатр. Я и директор, и киномеханик, и кассир. Помню, как пришел вечером тракторист и говорит: «Ты фильм «Узник замка Иф» привез, покажи». Я ему в ответ — мол, зрителей не набралось. Он руку в карман, платит за целый зал и довольный смотрит кино в одиночестве. Иными словами, я стал постепенно уважаемым человеком на селе. Поселили меня в доме у местной бабушки, она выделила мне комнатку, поила меня парным молоком и кормила щами из печки. Ничего вкуснее не ел. Замечательно устроился.

У Евгения Весника

 — Где решили применять руководящий и оркестровый опыт после армии?

 — Сначала хотел уехать в Москву или Санкт-Петербург, но на глаза попалось газетное интервью тогдашнего директора телестанции «Канал 12» Николая Воропаева. Канал тогда только-только образовался. Я прочитал, что там ждут интересных авторов. А надо сказать, что к тому времени уже попробовал себя в печатной журналистике — вел молодежную рубрику и публиковал новости из военного института в одной из местных газет, не раскрывая себя, разумеется. В редакцию «Канала 12» я и принес эти статьи, и меня приняли. Сначала готовил новости, а спустя некоторое время стал их читать в эфире, стал ведущим новостей. Пять лет я отработал там, а в 1997 году перешел на Вологодское телевидение, где занимал различные должности от журналиста до ведущего новостей. С 2010 года работаю в ИМА «Череповец», уже год возглавляю агентство. Я рад, что нам удается расти и развиваться — мы не только ведем городской сайт, число посетителей которого растет, но и снимаем сюжеты, фильмы и онлайн-трансляции.

С Иваном Усачевым

 — Что говорите тем, кто считает, что ИМА «Череповец» занято прославлением мэрии и мэра?

 — А вы считаете, что рассказ о происходящем во власти и о том, какие мэр принимает решения, это прославление чиновников? Мы стараемся давать объективную информацию жителю города, причем говорим понятным языком и ориентируемся на темы, интересные череповчанину. Да, мы подробно освещаем работу мэрии, но мы ведь ничего не придумываем — если мэр ремонтирует дороги и решает другие городские проблемы, почему мы должны об этом молчать?

Желтый пиджак и упавшая декорация

 — Тогда, в младенческий период череповецкого телевидения, вы в студии, наверное, в своем костюме сидели?

 — Да, конечно. Я начинал в рубашке и галстуке и лишь спустя годы надел костюм. У меня был хороший костюм, я купил его в Риме. В 1996 году мне удалось накопить на поездку в эту страну, это была моя первая зарубежная поездка, мне вообще очень нравится путешествовать. По улицам в пиджаке — как сейчас помню, он был желтого цвета — я не ходил, он висел в студии, и я надевал его перед выходом в эфир.

 — В 90-е телеканалов и радиостанций в городе было мало, и ведущих узнавали в лицо и по голосу. Ощущали себя звездой?

 — Да какая там звездность. Но узнавание было, подходили, просили автограф. В магазине покупаешь что-то, продавщица узнает и просит расписаться на кассовом чеке. Я никому не отказывал, но меня все эти вещи никак не трогали, я вел нормальную жизнь и на это узнавание никогда не оглядывался. Спокойно общался с людьми, стенкой не отгораживался. Наоборот, всегда очень смущался, когда меня узнавали, глазели или показывали пальцем. Это обострилось после того, как на меня в студии новостей декорация упала. Те череповчане, которые не видели этого в прямом эфире, посмотрели в известной программе «Вы очевидец». Вот тогда началось — подходили на улицах, спрашивали, как я себя чувствую. Я благодарил за заботу и говорил, что все в порядке.

С Леонидом Парфеновым

 — Расскажите о случае с упавшей декорацией. Кого вы ругали тогда за этот эксцесс и кого благодарили потом за мировую известность?

 — Вышло так. Дело было летом, стояла жара, и инженеры открыли окно в студии. А до выпуска новостей шла другая программа в прямом эфире, и перерыв между передачами был очень маленьким. Что такое наша декорация — это доска, на одной стороне нарисован задник одной программы, на противоположной стороне — другой программы. Инженеры быстро перевернули декорацию, но не закрепили. И вот в конце выпуска я читаю новость о череповецких дорогах — и чувствую удар сзади. Тяжелая доска прибила мою голову об стол, очки слетели, и несколько мгновений зрители видели меня в таком состоянии, пока картинку не переключили.

С Марианной Максимовской

 — По слухам, вы сами и выслали ролик на московское телевидение?

 — Так и было. Сначала был шок, подогретый нездоровым интересом земляков. Было неприятно об этом думать и вспоминать. Но потом я переварил, пересмотрел, ролик показался мне смешным, и я отправил его в программу «Вы очевидец». Сюжет довольно быстро показали, он был признан одним из лучших, и меня пригласили в студию этой программы, где я рассказал о случившемся ведущему Ивану Усачеву. Меня наградили автомагнитолой, которую я за неимением машины подарил кому-то. Потом неожиданно для меня я оказался в рекламе известной автомобильной марки — там шла нарезка нелепых ситуаций, в том числе и с моим участием, после чего закадровый голос объявлял, что, мол, с нашими машинами такого не случалось. Мне это очень не понравилось, ведь моего согласия никто не спрашивал. Ролик попал в Интернет, и мне стали поступать сигналы от друзей и знакомых, которые живут за рубежом или много путешествуют, что ролик смотрят по всему миру, от Германии до Индии и Австралии.

Вдвоем с котом

 — Вы сказали, что любите путешествовать. Где побывали?

 — Да, я люблю познавать мир. Причем для этого вовсе не обязательно ехать далеко. Работа на областном телевидении позволила объехать нашу область вдоль и поперек. Я бывал в поразительных уголках. Эти поездки во многом заставили меня полюбить русскую кухню, вкуснее и разнообразнее которой я ничего не нашел. Сейчас, как выдается отпуск, стараюсь посмотреть те страны, где еще не был. Ездил в Турцию и Болгарию, меня совершенно покорил Таиланд. Да много где был. Стараюсь совместить пляжный и познавательный отдых. Но первой и, наверное, самой памятной была поездка в Италию. Я потерялся на улочках Рима и едва-едва успел к автобусу, когда уже все думали, что я сбежал и решил остаться. А позже мои коллеги по турпоездке сообщают, что видели меня на смотровой площадке во Флоренции, на которой я не был. Рассказывают, что встретили там человека, как две капли воды похожего на меня — то же лицо, та же прическа, очки. Так что где-то в Италии живет мой двойник.

 — Вы живете один. Почему? Сказалось то, что выросли в большой семье?

 — Возможно, так и есть. Меня часто спрашивают об этом — почему да почему? Вроде и возраст уже такой, что пора семью заводить, скоро поздно будет. Я всегда говорю: мне домашних в детстве хватило, хочу один побыть. Это шутка, на самом деле я влюблен в свою работу, я давно считаю ее родным домом. Работы много, приходится нередко задерживаться. С моим сегодняшним графиком быть семейным человеком очень непросто. Максимум, кого могу позволить, это кота, да и тот целый день сидит один. Кота зовут Усик, его подобрали в Заречье с обрезанными усами, погибал в лютый мороз.

 — Благодаря вам он тоже одиночка. Он ласковый или нелюдимый?

 — Ласковый. Вернешься усталый, упадешь в кресло, а он придет, ляжет на шею и обхватит совсем по-человечески, да еще и в ухо лизнет.

Текст: Сергей Виноградов
Фото: Алексей Игнатьев, личный архив Якунина