Главврач поликлиники в ЗШК Павел Дмитриев - история спасения святой водой

Руководит преимущественно женским коллективом, да и дома сплошь слабый пол: жена, две дочери, лабрадор Дальма… «И это прекрасно, мне очень комфортно жить и работать в окружении женщин», — признается он. Но каждую субботу отправляется в парилку городской бани, куда женщинам путь закрыт. Павел Дмитриев рассказал нашему корреспонденту о том, почему не стал армянским врачом, как дети заставили его бросить курить, а также о поиске хобби и мистических совпадениях в его жизни.

Ребенком я упал в обморок, сдавая кровь

 — В вашем кабинете висит гигантский телевизор для видеонаблюдения, на котором вся поликлиника предстает, как на ладони. Придерживаетесь правила «доверяй, но проверяй»?
 — Это не от недоверия, а для контроля. Это видеонаблюдение — не игрушки и не моя прихоть, поверьте. К слову, в кабинетах мы не снимаем, только в коридорах. Слежу за скоплением людей, за очередями, чтобы оперативно разобраться, кто и почему заставляет людей ждать, и быстро решить проблему. Работники знают, что я за ними смотрю (и слушаю тоже — в регистратуре микрофон установлен), это их дисциплинирует. Хотя и в отношении безопасности камеры помогали. Например, записи помогли нам установить личность укравшего кошелек у пациентки. А не так давно на нашей лестнице случилась драка двух мужчин, и камеры это также сняли.

 — Предлагаю «открутить пленку» далеко в прошлое. Откуда вы родом?
 — Я родился в Армении, где многие десятилетия жили мои предки, нас было пятеро детей в семье. Корни нашего рода идут из Тамбовской и Саратовской губерний. В нашем поселке жили в основном русские, и школу я оканчивал русскую. Впрочем, армянская там тоже была. В моем классе были русские, курды, армяне, азербайджанцы и представители других наций. Но мы все нормально общались, не делая различий. Армения и Кавказ обычно ассоциируются с солнцем и теплом, а у нас случалось, что дома заносило снегом по крыши. Приятно вспоминать те времена. Помните землетрясение в Армении в конце 80-х? В нашем поселке тоже потряхивало, но, к счастью, обошлось без жертв. В нашем доме только на стене трещина появилась. На родине я не бывал со времен студенчества, когда уехал учиться в ленинградский медицинский институт. Мама тоже уехала из Армении, сейчас живет в Краснодарском крае.

 — Доктора и учителя на Кавказе уважаемые люди. Вы поэтому остановили выбор на профессии врача?
 — Отчасти. Моя мама работала в больнице сестрой-хозяйкой. И что интересно, когда я приходил к маме, всегда чувствовал себя плохо от запаха лекарств. А еще, помнится, упал в обморок, сдавая кровь. Это будущий-то врач. Но почему-то профессия медика мне с годами понравилась, и я целенаправленно поступал в медицинский институт. Помню такой случай: девочка разбила коленку, кровь течет, а я, девятиклассник, стою рядом и ничего не могу сделать. Я навсегда запомнил это состояние беспомощности, и оно, наверное, тоже подтолкнуло меня к профессии врача. Мама удивилась моему выбору, но одобрила.

 — Вы были отличником?
 — В школе да, аттестат с отличием получил. А вот в институте (я поступил в ленинградский педиатрический) учеба сначала не задалась, чуть не в двоечники скатился. Адаптация давалась очень тяжело: большой город, от мамы оторвался впервые, пришлось привыкать ко многому, в том числе и к учебе в вузе. Никто не объяснил, где брать задания, где искать книги. На третьем курсе я взял себя в руки, поставил цель и начал выправлять успеваемость. Помню, как сказал экзаменатору: «Не смотрите, пожалуйста, на мои прошлые оценки в зачетке. Я сегодня начал другую жизнь».

 — По медицинским телесериалам мы знаем, как непросто дается молодому медику первая практика в больнице. Как это было у вас?
 — На первой практике нас сопровождал преподаватель, и было не страшно. А первый самостоятельный прием пациентов, конечно, запомнился. В больнице мне дали задание вести 18-летнюю девушку, настоящую красавицу. Мне в ту пору было примерно столько же. И именно тогда я понял: когда ты надеваешь белый халат, мгновенно перестаешь видеть в пациенте человека другого пола. Тогда, с этой девушкой, я с удивлением заметил, что во время осмотра у меня не возникает никаких мужских фантазий. Она пациентка, я медик, и точка. Помню еще, как мы с другом, побывав на практическом задании в психиатрической больнице, вышли из здания и вдруг начали дурачиться — бросались друг в друга сумками, шумели. Я взглянул на нас со стороны и увидел, что сейчас мы не отличаемся от пациентов, мы заразились энергией больных, с которыми разговаривали. Я понял, что врач, чтобы оставаться в профессии, должен научиться защищаться от влияния пациентов.

С будущей женой познакомились на дискотеке в общежитии

 — После института не хотелось вернуться домой в Армению?
 — Я и планировал вернуться. Вы правы, в Армении очень уважают врачей. Наверное, все родители ощущают чувство гордости за своих детей, поступивших в вуз, но в Армении это чувство очень обострено. Помню, как дедушка светился и гордился мной, и финансово мне здорово помогал, спасибо ему. Папы не стало, когда я учился в пятом классе, и мама одна тянула пятерых детей. Конечно, я планировал приехать дипломированным врачом домой и работать там. Но возвращения в Армению не случилось. Я познакомился с будущей женой на четвертом курсе, а она уроженка Усть-Кубинского района. И после института мы решили выбрать Вологодскую область, нас направили в Череповец.

 — Студенческие браки часто недолговечны, но это не ваш случай…
 — Поженились-то мы уже после института. В Череповце, кстати, свадьба была. Познакомились мы в общежитии: она жила выше этажом, а по субботам проводились дискотеки. Все просто. А я к тому времени неожиданно для самого себя стал музыкантом. Мой друг целыми днями играл на гитаре, причем мастерски, по нотам. Даже когда к экзаменам готовился, что-то такое наигрывал постоянно. Не расставался с гитарой. Ну и меня научил. Ну как научил… показал, как ритм вести. И мы стали дуэтом выступать перед студентами. Вместе с другом-виртуозом и я сходил за профессионала. В общежитии к нам пришла настоящая слава — нас все хвалили, а девчонки иногда подкармливали, когда наши запасы съестного истощались. Извините, я ушел в сторону. Короче говоря, на каком-то этапе нашей гитарно-дискотечной жизни мы с будущей супругой и столкнулись. И с тех пор не расстаемся. Даже работаем вместе в поликлинике — теперь уже на одном этаже.

 — Питер — идеальный город для любви. Как ухаживали? В театры приглашали?
 — Студенты, в особенности иногородние, странные люди. Приехав в Ленинград, мы отодвигали знакомство с городом — еще успеем посмотреть и все театры-музеи обойти. Зато в последний год учебы начали бегать галопом по спектаклям и выставочным залам. И не мы только, а все наши знакомые. Женились мы, повторюсь, в Череповце. Необычная была свадьба. Знакомых у нас в этом городе раз-два и обчелся. Подхожу к соседу по общежитию: «Слушай, будь свидетелем». «Хорошо, — говорит. — Буду». Ее родители приехали. Выходим из загса, смотрю, две машины стоят. «Ребята, покатайте нас по городу, пожалуйста». «Садитесь». Но настоящая свадьба была в Москве. Мы решили, что проще туда пригласить родственников и друзей, чем везти их в Череповец. Помню, как моя уже законная жена боялась испортить свадебную прическу в вагоне, не спала почти.

 — Ваши дети продолжили дело папы с мамой?
 — Нет. У меня две дочери. Старшую, а ей уже 22 года, я прочил во врачи и часто говорю ей, что сейчас бы она окончила вуз и начала работать. Врачей не хватает, и востребованность выпускников очень высока. Она отучилась по специальности «связи с общественностью» и работает в автосалоне, занимается рекламой и пиаром. Младшая дочка учится в школе. Она очень творческая девочка, отлично рисует, фантазерка такая.

Ценны те слова благодарности, о которых ты не знаешь

 — Детский врач — особая профессия, а маленькие пациенты — необычные пациенты. Как вы заслуживаете их доверие, без которого лечение невозможно?
 — С одной стороны, тяжело, с другой — с детьми проще, чем со взрослыми. Врачу, который решил связать свою жизнь с лечением детей, нужно учиться чувствовать ребенка, и я постигал эту науку много лет. Опытный врач по внешнему виду ребенка может поставить диагноз, который остается лишь проверить и подтвердить. Как заслуживаю доверие? В первую очередь нужно получить доверие мамы, ребенок почувствует это и сам поверит в то, что дядя врач хочет ему добра. Кстати, дети помогли мне бросить курить. Точнее, заставили.

 — Как это было?
 — Приехав в Череповец, я курил по полторы пачки «Стрелы» в день, иногда по две даже. А став работать с детьми, в один момент ощутил вдруг, что я не должен, не имею права курить. Как сейчас помню, ехал в автобусе, оказался рядом с каким-то военным и ощутил, какой жуткий табачный запах от него исходит. Я ужаснулся: неужели и я на работе источаю такой «аромат» на деток и их мам? Какой же я педиатр при этом? И я заставил себя бросить курить. Года полтора мне снилось, как я закуриваю.

 — Встречаете своих повзрослевших пациентов?
 — Бывает. Подходят, благодарят. Конечно, приятно это слушать, но, как я говорю своим подчиненным и коллегам, главные слова не те, которые вам сказали в лицо, — могли польстить или задобрить, а те, которые сказали вам в спину, когда вы ушли, и которые ушли в космос. Вы не знаете об этих словах, а они вас защищают в жизни, я в это глубоко верю. И вообще, можно ли и нужно ли называть помощь врача подвигом или добрым делом? Это его работа, и он должен честно ее выполнять.

Лидерские амбиции требовали удовлетворения

 — Зачем при такой занятости вы пошли в депутаты?
 — О, это интересная история. На свои первые выборы в 1994 году я пошел, потому что было жутко интересно — влияешь на судьбу города, отстаиваешь интересы череповчан. К тому же мои лидерские амбиции требовали удовлетворения. Конкуренты у меня были очень серьезные: профессор ЧГУ, заведующий детским садом, предприниматель, местный лидер ЛДПР, известный юрист. И к удивлению, выиграл. Наверное, сыграло роль то, что во время сбора подписей я лично обошел великое множество квартир, и каждая из этих встреч невольно оборачивалась моей агитационной речью — в итоге меня услышали, в меня поверили. С тех пор я выбирался несколько раз. А по поводу занятости… Для своей депутатской деятельности я всегда нахожу время, с людьми встречаюсь не только в часы приема.

 — Вы верите в судьбу?
 — Я верю, а точнее знаю, что в мире много неизведанного. В моей жизни было множество мистических случаев. Например, связанный с моей встречей с супругой. Мы, будучи студентами, периодически выезжали в колхоз на сбор урожая. В один из таких выездов, когда мы еще не были знакомы, она во время сбора морковки нашла в земле кольцо в виде змеи. Оно ей само наделось на палец. И это стало предзнаменованием нашего будущего брака, ведь я родился в год Змеи. Кольцо я впоследствии очистил, рубины вставили, для нас это настоящая реликвия. Расскажу еще случай. В прошлом году ездил в Вологду. В машине была бутылочка с крещенской водой, и мне захотелось вдруг окропить автомобиль, хотя раньше я никогда этого не делал. Остановился на заправке, в салон брызнул, на кузов. Выехал на трассу — сумерки, раннее утро, машин мало, благодать. И вдруг в нескольких метрах передо мной вырастает гигантская фура. Хотел дать по тормозам, но чувствую, что не успею. Вывернул на обочину, машину стало мотать по сторонам, с трудом справился и вернулся на дорогу. Оказалось, что фуру тащил трактор, а габариты почему-то не включили. Тут мне и припомнилась крещенская водичка. Вообще, важные жизненные решения я всегда принимаю интуитивно. По гороскопу я Рыбы — плыву по течению, но, если начинает к берегу прибивать, бью плавниками и хвостом. Все, что должно произойти, произойдет, но иногда следует и посопротивляться жизненным обстоятельствам.

 — Как вы отдыхаете?
 — С отдыхом проблема, даже супруга обижается. Мол, для тебя дом не существует, только работаешь. Действительно, дома я фактически лишь ночую. Но хобби у меня имеются. Люблю водить машину, обожаю баню, по субботам хожу в городскую парилку. Летом пропадаю на даче. Если честно, ищу сейчас другое хобби для себя, хочется чего-то новенького. Присматриваюсь к зимней рыбалке, друзья приглашают.

Текст: Сергей Виноградов
Фото: Елена Манжелей и из личного архива П. Дмитриева