Две жены Сергея Прокофьева, которых советский суд признал законными

Он умер в один день с Иосифом Сталиным - 5 марта 1953 года от гипертонического криза. До 62-летия Сергей Прокофьев не дотянул полтора месяца. С похоронами намучились - Москва прощалась с вождем, на улицах толпы людей и кордоны из эмгэбэшников. Желающие проводить в последний путь народного артиста РСФСР добирались до Дома композиторов с большим трудом. В руках они держали горшки с цветами, потому что других не было - все букеты предназначались Сталину.

Весной 1918 года уже всемирно известный 27-летний композитор получил от наркома просвещения Анатолия Луначарского разрешение на гастроли за границей и укатил в Японию, а потом в США, где встретил «Пташку Линетт».

Случилось это в нью-йоркском Карнеги-холле, где Прокофьев играл Первый фортепианный концерт. Каролина Кодина, 22-летняя певица, влюбилась в Сергея с первого аккорда, но когда молодых людей познакомили, на ухаживания не ответила. Каролина, которую все звали Линой, знала себе цену. Дочь оперного певца, каталонца Жоана Кодина-и-Любера, и русской певицы, дворянки Ольги Немысской, была прекрасно воспитана, знала шесть языков и обладала магнетической красотой. К ней сватались Артур Рубинштейн, Эрнест Хемингуэй, Сергей Рахманинов. Прокофьеву понадобился год, чтобы «крепость пала». Роман закрутился страстный!

Уже летом 1920 года, наплевав на запрет родителей, Лина уехала с возлюбленным на гастроли по Европе: пара выступала вместе. Прокофьев очень гордился своей «Пташкой». Ее считали образцом элегантности в музыкальных салонах Парижа и Лондона, Нью-Йорка и Милана. Линетт была музой Сергея Дягилева, Пабло Пикассо и Анри Матисса, а Константин Бальмонт посвящал ей стихи. Девушка заботилась о быте Прокофьева, организовывала гастроли, переезды, вела переговоры, делала переводы на разные языки.

Осенью 1923 года пара поженилась и обосновалась в Париже, где в 1924 году у них родился сын Святослав, а в 1928 - Олег. Жили весело и богато, но в 1936 году решили перебраться в СССР, потому что композитору пообещали большие возможности.

Первое время все шло хорошо: сыновья учились в англо-американской школе, жена блистала на приемах в посольстве, а мэтр - творил. Но вскоре окружение Прокофьева стало редеть: кто-то бесследно исчез, кого-то отправили в лагеря, а некоторых расстреляли. В душе испанки поселился страх, она плохо спала, боялась выходить на улицу и стала умолять супруга уехать во Францию. Сергей не хотел в Париж, ведь там ему пришлось бы давать концерты, а он композитор, а не лабух! Здесь у него все было налажено в материальном плане.

А потом 47-летнего мастера настигла новая любовь. Летом музыкант отдыхал в Кисловодске и познакомился с 23-летней студенткой литературного института Мирой Мендельсон. Девушка была племянницей Лазаря Кагановича, первого председателя Совета народных комиссаров СССР. Связь длилась два с половиной года, Лина все знала, но воспитание не позволяло закатывать скандалы. Лишь когда весной 1941 года муж собрал чемодан, сказав, что уходит к Мирочке, закатила скандал.

А потом грянула война и Прокофьев с любовницей эвакуировались в Нальчик, а жена с сыновьями осталась в Москве. После долгожданной Победы жена Прокофьева стало закидывать руководство СССР просьбами разрешить ей вернуться во Францию, но ей не отвечали. В 1947 году муж потребовал у нее развод, но она сказала твердое «нет». Тогда композитор пошел в суд, а там выяснилось, что вышел указ «О воспрещении браков между гражданами СССР и иностранцами». Значит брак с супругой был недействительным - даже разводиться не пришлось.

Прокофьев спокойно сыграл свадьбу, а через три недели прибежали сыновья и сообщили, что маму забрали чекисты. Композитор принялся отчаянно за нее хлопотать, но звезде дали понять - пойдешь следом. А Лину объявили шпионкой и дали 20 лет лагерей строгого режима и отправили за Полярный круг.

В 1956 году ее реабилитировали, выпустили на свободу и гордая испанка ринулась в бой. Ведь к тому времени указ о запрещении браков с иностранцами отменили. Женщина подала в суд, а Мира, узнав об этом - тоже. Советский суд признал обеих соперниц законными супругами композитора и обе вдовы получили одинаковые доли наследства.